Посмотрели «Шерлока Холмса», который реж. Андрей Кавун. В смысле – попытались. То есть – до первой попойки Холмса и Ватсона. Дальше не смогли, так что про остальное я ни слова не скажу. Я даже про ошибки в русском языке («Дешевые цены») ничего говорить не буду.
Я про свое… Про газон.
Доктор Ватсон бродит по улицам Лондона где-то в центре, в виду Вестминстерского дворца – во всяком случае, на то намекает присутствующий в кадре Биг Бен. Выходит он, стало быть, на улицу, справа – повозки и кареты, слева тротуар с пешеходами. А посередине – газон. Прямоугольный кусок городского пространства, на котором пытается расти трава. Кусок, вырезанный из города, не принадлежащий ни проезжей части, ни тротуару.
Слушайте, это как? Где они это видели, кроме как в собственном советском детстве?
Они не были в Лондоне? Хорошо, пусть они не были в Лондоне, хотя я не понимаю, почему этот факт не заставил их отказаться от затеи снимать фильм по Конан Дойлю. Ладно, но картинки-то они видели?
Неужели ничто не намекнуло им, не навело на подозрение, что Лондон устроен несколько иначе?
(Вот так: репортаж подробный, с прекрасными фотографиями по ссылке http://kniga-bukv.livejournal.com/34608.html)
Что он, как и большинство старых европейских городов, как Париж, как Будапешт, структурирован по-другому – и зелени отданы в городе огромные территории, но целиком, парками. А то пространство, по которому ездить и ходить – целиком каменно-асфальтовое.
И что в текстах Конан Дойля упоминаются маленькие палисадники, отделявшие дома от улицы, «несколько деревцев над редкими и чахлыми кустами», дорожки из глины и песка, лужи, кирпичные заборы в три фута высотой – но не газоны между тротуаром и проезжей частью?
Что город, за XIX век выросший в шесть раз, и куски ничейной пустой земли в центре – вещи несовместимые?
Или они полагают, что тут, на гравюре Густава Доре, под копытами и колесами – вот это зеленое прямоугольное, что они изобразили себе в фильме?
Нет, я в самом деле хочу понять, как они себе это представляют. Ну, одевают же персонажей более-менее в соответствии с условиями места и времени. Шляпы, зонтики от дождя – понятно. Но выкладывая на улице как бы Лондона этот кусок травы, режиссеры-декораторы-оформители должны же как-то отдавать себе отчет в цели этого процесса… Горожане, мол, имели обычай ходить не только по замощенным камнем тротуарам, но и по мокрой и грязной в дождь траве, дабы мокрая грязь пачкала их ботинки. Так, что ли?
В фильме-то народ как раз по этой самой траве и прется, что, понятное дело, режиссеру и пр. близко и понятно, но с позиции лондонцев-то они это себе как объясняют? Чем, что это? Рвение во исполнение пожелания начальства? Любовь к природе? Ой, ты, мать-сыра-земля? Ну, какое-то рациональное объяснение должно быть?
Или никак не объясняют, вообще не берут в голову, а просто делают, как бог на душу положит. А если б вдруг страшным усилием воли заставили бы они себя ответить не на те вечные вопросы, которые про «что делать» и «кто виноват», а на вопрос «почему» – «Почему они делают так, а не иначе; почему впихивают газон из собственного советского, российского опыта в устроенную по иным принципам городскую среду Лондона?», пришлось бы им, похоже, повторить пророческие слова Венички Ерофеева, сказанные в тех краях, где газоны и «Слеза комсомолки», а вовсе не в тех, где Биг Бен и дедуктивный метод:
«Все на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загородиться человек, чтобы человек был грустен и растерян».
Но они так не скажут. Они так – словами – не думают. Они так нутром чуют.