«…В одной из предыдущих глав этой книги я упоминал о Ф. У. Хезлаке, библиотекаре Британской Археологической школы в Афинах в 1911-1912 годах, которому я многим обязан. Я помню, как Хезлак говорил мне, что однажды ему попался не то англо-венгерский, не то французско-венгерский (не помню, какой именно из этих двух западноевропейских языков) разговорник XVIII века, и первой фразой в нем была фраза «Мoего форейтора поразила молния». Странно? Нет, прозаически практично.
Этот французский или английский вельможа с разговорником в кармане, по-видимому, путешествовал в собственной карете. Он переезжал с одного места на другое, как в 1969 году eгo американский собрат переезжает в собственном «кадиллаке» из одного «Хилтона» в другой. Дворцы, где этот благородный путешественник XVIII века останавливался на ночь, были, конечно, домами eгo собратьев, аристократов, как правило связанных сетью брачных связей. Как и наш путешественник, они бегло говорили на «благородных» языках французском, английском, итальянском, испанском, освоив их в раннем детстве с помощью гувернанток. (Современный американец, останавливаясь на ночь в любом из международных отелей, точно так же может быть уверен, что его там поймут, так как обслуживать eгo будет штат людей, которые говорят на единственном известном путешественнику языке, а именно на английском.)
Таким образом, западноевропейскому аристократу-путешественнику XVIII века, как и американскому плутократу-путешественнику ХХ века, не было необходимости вступать в беседу с простыми людьми в тех странах, через которые он проезжал, а значит, не было необходимости знать местный язык. Но это правило действовало до тех пор, пока eгo средство сообщения не давало сбоя. Однако ни один самый хитроумно сконструированный экипаж не застрахован от «стихийных бедствий» (в понимании страхового aгента). В карбюратор попадает капля дождевой воды или форейтора поражает молния, и человек оказывается брошенным на волю судьбы или собственных ресурсов. Путешественнику надо выйти из экипажа и обратиться за помощью к первому встречному местному жителю. И в этой экстремальной ситуации турист-аристократ XVIII века, неожиданно оказавшийся в безвыходном положении на венгерской дороге, будет весьма рад, что он предусмотрительно захватил с собой французско-венгерский или англо-венгерской разговорник. Первая фраза в этом компетентно составленном справочнике становилась тем необходимым ключом, который открывал дверь к дальнейшему общению. Оказавшийся в безвыходном положении вельможа должен начать свой вынужденный разговор с местным жителем с описания неприятностей, заставивших его, вельможу, вступить в общение».
А. Дж. Тойнби. Пережитое. Мои встречи
Но симпатичные. Пусть тоже тут будут.