Фантастика всё же. Лестница. Ну, лестница – на свой этаж подняться. Но орнаменты тянутся рядом, сопровождают: изящные, строгие, модные (модерн же!), элегантные, стильные…
Что раньше завершится, перечень эпитетов или ступеньки лестничных маршей? Дом высокий. Над нижним, коммерческим (прежде было там кафе – а кто б сомневался? На Кирай-то улице! – не знаю, правда, название это или имя владельца: Szwoboda Ágoszton kávéház), ещё четыре этажа, но это будапештские четыре этажа.
Если идти пешком, этими орнаментами и их пересечениями можно любоваться долго.
Сквозь те перила, что рядом, под рукой, видны перила нижнего этажа, и с каждым шагом сочетание линий меняется – как мелодия, но ступеньки держал ритм, а лестничные площадки задают паузы.
Для тех, кто в будапештских домах не был, стоит пояснить ещё, что всё это происходит практически на открытом воздухе. Лестничные площадки плавно переходят в открытые галереи (балконы, ганги, фойошо), которые идут вдоль стен, охватывая дверь по периметру.
Поэтому к перечню художественных эффектов добавим ещё солнечный свет (всё время разный!).
Свет, втекающий в дом из двора, и свет, падающий из окон.
Оттуда, из двора, идёт в пространство лестницы воздух… И шум? Нет, шума в будапештских дворах немного. В нашем дворе, пока я это пишу, главный производитель шума – сорока, поселившаяся где-то в ветках акации и всё ещё волнующаяся, как бы соседи-дрозды её место не заняли. Соседская собака ещё полчаса назад настойчиво убеждала хозяйку выйти на прогулку, в конце концов. Вышли, снова только сороку слышно.
Лифт в этом доме тоже есть. Красавец. Башня Татлина практически (ага, и здание Центрального рынка напоминает об Эйфелевой башне; в обоих случаях будапештские версии – вещи практические, в хозяйстве полезные).
В этом доме почему-то мне больше нравилось осматривать лестницу, чем выходить во двор. Потом стало понятно, почему. Двор – и просторный, и тихий, и свободный, но… Не столь гармоничный, как лестница. Вот оно что: жители не смогли о некоторых вещах договориться между собой.
Двери и дверные решётки у каждого покрашены очень тщательно, тонкими кисточками, в цвета, соответствующие цвету стен (не коричневым, не оранжевым, ни в коем случае!)…
Но – в разные.
Пока ходишь по лестнице с этажа на этаж, каждая новая дверь появляется перед глазами уже после того, как осталась за спиной предыдущая, и каждая-то по отдельности – хороша и достойна рассматривания. А как со двора окидываешь взглядом всё сразу…
Не то. Чуть-чуть, но всё же не то.
И за ремонтниками не уследили: на первом этаже дыра в потолке, штукатурка обвалилась. При этом коврики перед дверями – в тон общей гамме.
Прекрасный дом, что и говорить.
Имя у него, оказывается, было: Hasenfeld-
А перед воротами, на улице, две таблички:
«Здесь жил Molnár József, 1905 г.р., в 1942 г. его депортировали, 2 февраля 1945 г. в Кёсеге (это на западе Венгрии) убили». Рядом – про его жену, Магдолну. Её в 1944-м увезли в Терезинское гетто; видимо, выжила, умерла в 1946 г. уже в Будапеште.
Их много, таких табличек, в Будапеште. И не только в Еврейском квартале. Это камни преткновения.
Király utca 34