Бисмарк и три императора
Два абзаца из книги про Австро-Венгрию и Европу, впервые изданной в 1952 году, смущают смелым употреблением определений «правильное» и «неправильное» в оценке действий Франца Иосифа. Автор, как я понимаю, считает, что «дружить» Австро-Венгрии нельзя было ни с Российской, ни с Германской империей. Правильно было бы – соблюдать нейтралитет.
Но разве установление дружеских отношений с этими империями – тогда, с точки зрения императора и короля – не должно было как раз предотвратить те «опасные, политически кризисные ситуации, которые и разрушат в итоге Австро-Венгрию? Текст договора между Россией и Австро-Венгрией, если следовать его букве, направлен именно против таких ситуаций, нет?
Несмотря на незаконченный характер федерализации империи, недостатки, присущие её дуализму, и ограниченности парламентской формы правления, реформы 1860-х гг. стали бы заметным прогрессом и важным шагом в правильном направлении, если бы внутренняя обстановка в стране не пострадала от неправильной в своей основе внешней политики, уже ставшей очевидной в 1873 г., когда Франц Иосиф I поехал в Берлин, чтобы встретиться с императорами Германии и России.
…осмотрительная мирная политика нейтралитета была единственно возможным вариантом внешней политики Австро-Венгрии. Вместо этого договоры от 1873 г., приведшие к созданию Союза трёх императоров, связали внешнюю политику Габсбургской монархии с внешней политикой этих двух империалистических держав, представлявших германский и русский агрессивный империализм. После победы в 1871 г., которой способствовала позиция Австро-Венгрии, новая Германская империя Бисмарка, разумеется, не имела никаких враждебных намерений в отношении её, но хотела, чтобы Дунайская империя оставалась под контролем Германии и стала подчинённым союзником рейха. Российская империя – теперь официальная поборница панславянского движения под своим вдохновляющим руководством – считала реорганизованную Габсбургскую монархию соперницей в борьбе за влияние на славян, особенно на Балканском полуострове. Поэтому у Франца Иосифа I практически не было общих интересов с двумя другими императорами, и установление с ними дружеских отношений могло вовлечь его страну лишь в опасные, политически кризисные ситуации.
Оскар Халецки
История Центральной Европы / Borderlands of western civilization : a history of East Central Europe by Oscar Halecki, 1952
Конвенция между Россией и Австро-Венгрией
Шенбрунн, 25 мая/6 июня 1873 г.
Е.в. император всероссийский и е.в. император австрийский, король венгерский, желая осуществить на практике ту идею, которая руководит их сердечным согласием, имея целью упрочить мир, господствующий ныне в Европе, и стремясь отдалить возможность войны, которая могла бы его нарушить, убежденные, что эта цель наилучше может быть достигнута лишь прямым и личным соглашением между государями, соглашением, независимым от перемен, какие могли бы произойти в их правительствах, договорились о нижеследующих пунктах:
I
Их величества обещают друг другу, даже когда в требованиях интересов их государств окажется некоторое разногласие по поводу частных вопросов, сговориться так, чтобы эти разногласия не могли одержать верх над соображениями высшего порядка, какими они озабочены. Их величествами решено не допускать, чтобы кому-либо удалось разлучить их на почве принципов, считаемых ими за единственно способные обеспечить и, если нужно, принудительно поддержать европейский мир против всяких потрясений, откуда бы таковые ни проистекали.
II
На тот случай, если бы нападение со стороны третьей державы грозило нарушить европейский мир, их величества взаимно обязуются, не ища и не заключая новых союзов, сначала сговориться между собой, чтобы условиться относительно образа действий, какого следует держаться сообща.
III
Если бы вследствие сего соглашения явилась необходимость в военных действиях, таковые должны сообразоваться с особой конвенцией, которую предстоит заключить их величествам.
IV
Если бы одна из высоких договаривающихся сторон, стремясь вернуть себе полную независимость действий, пожелала денонсировать настоящий акт, то она обязана предупредить о том за два года, чтобы дать другой стороне время принять меры, какие она сочтет уместными.
Шенбрунн, 25 мая/6 июня 1873 года.
АЛЕКСАНДР