Жил-был в Будапеште мальчик Вили. Школу прогуливал, по воробьям стрелял. Обманывал. За это всё был наказан Волшебницей – превращён в воробья.
Об этом – мультик Vili, a veréb (1989).
В мультфильме есть всё, что полагается воспитательному сюжету: становление характера протагониста, переоценка им прежних инфантильных представлений, обретение дружбы и успехи социализации. Но есть и ещё одно (подозреваю, что для того фильм и затевался).
Став воробьём, Вили приобрёл город. Будапешт.
Его мальчиковый мир – детская комната, способная, правда, превращаться по желанию хозяина хоть в Индию, хоть в Техас. Не зря первые минуты фильма – вовсе даже сцены охоты в джунглях. Добавим школу (но только упоминаемую) и двор (на который, впрочем, Вили смотрит из окна). Это маленький мир. Это замкнутый мир. Дверь в квартире заперта на несколько замков.
Став воробьём, Вили попадает в другой социум, но социум естественный: пацаны-воробьи – нормальная мальчишечья компания, старый воробей с бакенбардами, которые в здешних краях определённо отсылают к Францу Иосифу, – тоже довольно узнаваемый персонаж, «старший друг», учитель. Для морали «нельзя обижать маленьких» подошло бы не хуже превращение главного героя… да хоть в котёнка, в мышонка, в муравья, как в советском мультике «Баранкин, будь человеком!» (1963).
Но воробей летает над городом! (Я засомневалась: а воробьи действительно так высоко летают?).
Он видит улицы сверху, видит крыши домов – и обнаруживает, что картинка «вид сверху» принципиально отличается от всего того, что он знал о мире вчера.
Он учится ориентироваться в пространстве насколько большом, для освоения которого в реальности мальчику потребовалось бы вырасти в мужчину, а неплохо было бы ещё получить архитектурное образование.
Он видит, как устроен город: кварталами (получивший архитектурное образование Григорий Ревзин объясняет это, цитируя Патрика Джедса, Александра Эткинда, Сергия Радонежского, Анри Пиренна, Ле Корбюзье и Жака Ле Гоффа).
Освоив искусство полёта и взлетев над крышами, Вили-воробей, естественно, должен первым делом заблудиться.
Который из домов с прямоугольниками внутренних двориков – его? Какая крыша – родного дома? Но, утратив дом как «маленький мир», он получает большой мир.
Вили немедленно опознает главные ориентиры: Будайские горы, направо – Парламент, налево – Базилика; ура!
Вили, что в воробьином обличье, что в человеческом, не обязан ничего знать об архитектурных стилях, но то, что у этого города есть стиль, есть художественное качество – это понимание он приобретает.
Превращение-то двойное: он стал маленьким и беззащитным – но одновременно свободным и способным к перемещениям в куда больших, чем прежде, масштабах.
Самое замечательное, конечно, что в мультфильме показан не город вообще, а именно Будапешт.
Увиденный сверху (буквально с высоты птичьего полёта), снизу (с высоты воробьиного роста), изнутри (чердаки и подвалы), реальный, настоящий Будапешт.
Узнаваемы здания: Нью-Йорк Палас, Восточный вокзал, Ипподром. Улицы: с карниза он смотрит на пересечение бульвара Елизаветы и проспекта Ракоци. Детали: у окна имеются не только карнизы, но и фронтоны; под окном возможны металлические решётки вентиляционных выходов, намекающих на то, что по ту сторону окна, в квартирах, установлены газовые конвекторы; вполне будапештская деталь; в мультфильме через такое отверстие вылезает за воробьём на карниз кошка.
Я даже могу сказать, из окна какого дома в начале фильма Вили смотрит и что видит.
Вот эту площадь он видит, площадь Клаузал, где стоит рынок 7 района.
Узнаваемых деталей столько, что их стоит спрятать под кат.
Красные будапештские почтовые ящики.
Прячущиеся во дворах и на лестницах скульптуры.
Кружевные перила лестниц.
Ворота, ведущие с улицы в дом.
Изгибающиеся по спирали лестницы.
А здесь не получится назвать точный адрес только потому, что именно так и выглядит большая часть центрального Пешта, от Дуная до Варошлигета, от Западного вокзала до Центрального рынка и далее.
Как Баранкин, Вили снова становится человеком. Как Маугли, он завоёвывает господствующее положение в животном мире. Но этого приобретение города, «большого дома», большого, но своего, ни у Маугли, ни у Баранкина не наблюдается. Баранкину большой мир так и не показали, Маугли в мире человеческом – никто, ему, если он захочет, придётся начинать его освоение с нуля.
Вили явно повезло больше.
На сюжетном уровне это тоже высказано достаточно внятно: в финале Волшебница не просто превращает его обратно в человека, но повышает его статус до волшебника, передавая ему «магическое оружие». Но в пределах фильма Вили им не пользуется – зачем? У него теперь есть жизненный опыт, знания, набор умений и пространство, где он всё это сможет использовать – город.