anna_bpguide (anna_bpguide) wrote,
anna_bpguide
anna_bpguide

Category:

«Двадцать часов»

177

Прочитала повесть Ференца Шанты «Двадцать часов». Да, действие занимает меньше суток, но двадцать часов – это время расследования/вспоминания того, что случилось раньше, и заняло куда больше времени. Где случилось? В венгерской деревне. Когда? А с этим уже сложнее… Понятно, что после Второй мировой войны (о которой практически не вспоминают) и до 1963 года, когда повесть была написана. Точные даты отсутствуют: «в ту ночь», «тогда». 1956? Видимо, да, и венгерская википедия считает так, но в тексте дат нет. Когда? Да когда угодно. Как избиение младенцев солдатами царя Ирода – в голландской деревне XVI века. Только солдаты, как из текста следует, – свои же, деревенские.


1947

Да неужто же всем бежать отсюда? Я сказал ему тогда: здесь мне судьбою жить назначено, здесь я родился, так где же, как не здесь, мое место?! Тут и останусь, и ничто не вывернет отсюда мои корни – ни то, что было, ни то, что будет.


179

Когда мы тут, в девятнадцатом, директорию создавали, не было у нас нигде никакого знакомства, никогошеньки не было в целом свете!.. но зато врагов хватало. И среди господ, и среди нашего брата. Всякие были. У бедноты ведь больше всего врагов как раз тогда объявляется, когда она судьбу свою в собственные руки взять хочет. А уж когда беднота и вправду завладеет ею – тут надо смотреть в оба, чтоб, значит, в руках её удержать, судьбу-то! И чем больше власти в руках, тем это опасней! Таков уж, видно, закон! Таким он был, да таким и остался!
Директория – местный революционный исполнительный орган во время пролетарской диктатуры в Венгрии (март-июль 1919 г.).


1949

Ну, он и говорит, собирайтесь, мол, все – и я, значит, и жена, и детишки. Он, мол, знает одно местечко, где нас сам господь бог не сыщет, там и отсидимся. Ну, думаю, и этот, похоже, спятил! Не ведает, что говорит… А он знай свое твердит: партийный секретарь из области приказ, дескать, дал по телефону, чтоб все бежали, куда глаза глядят, спасались, кто как может, и уже все ушли, так чтоб, значит, и я торопился. А он затем и прибежал, чтоб сказать мне: укромное местечко найдется, главное – не мешкать. А секретаря из области уж и след простыл, укатил на машине бог весть куда.


Elnök_Jóska_és_Varga_János

Ошиблись мы, крепко ошиблись в тот час, когда, выкарабкавшись из беды, оружие в руках ещё держали, а они все были тише воды, ниже травы…. Кто б тогда, к черту, спрашивал, кого застрелили да почему? Вот тогда и надо было расправиться с ними со всеми. Ну, а теперь уж – тот специалист, и этот специалист, на него и смотреть-то косо не моги, иначе тебе башку свернут, а не ему…


1950

И вот что я вам скажу: кто не стоял против брата своего лицом к лицу, да так, чтобы винтовка здесь и винтовка там, тому я навряд ли объяснить сумею, что это такое! Не раз приходилось мне стоять против них, против своих же, но всякий раз ради их пользы, ни для чего другого. И когда землю делили, сколько их было против меня, и когда обязательное обучение в государственных школах вводили, и когда кооператив учреждали, - много было всего. Чтоб к знахарям не ходили, чтоб к докторам обращались, чтоб сыновей из школ не забирали, дальше учили, потому что теперь из них господ не делают… И так во всем, без конца, один бог тому свидетель!.. И это тоже была не шутка! Если все вместе собрать, оно, пожалуй, и сравняется с одной такой ночью. И все-таки то было совсем другое! В ту ночь ведь почти и слова никто не сказал. Тихо было – и у них тихо, там, под окнами, и я тихо стоял… а винтовка Анти Барлога – она только точку поставила на тишине этой…
Словом – пришли они! Я услышал: идут! Со дня на день ждал их. А тут – словно бы по книге прочитал: сегодня! И правда…


1545434381_image

Поначалу голос услышал, и сразу же собака забрехала. Сперва-то она просто так полаяла, а потом, слышу, побежала на голос, да тут же и смолкла. Они шли, я слышал, но собака уже не лаяла! Молчала! Никогда я никого в жизни своей не боялся, даже бога самого. Но как услышал, что они идут, а собака даже не лает на них, так рука моя и замерла… только, было, поднялась, да тут же и застыла, словно парализованная. Собака-то уже старая была, лет двадцать прожила у меня, - всех знала, кого я знал, и кого я любил, к тому всегда ластилась. Особенно к батраку, к крестьянину, кого узнавала по запаху, ещё когда щенком была… И вот – она не лаяла…


27921 1951

Ведь сколько уж было революций, а расхлебывать всякий раз крестьянину приходилось! Нахлебались вдосталь! Хоть и не мы сами, не на своей шкуре испытали, но помнить помним, память-то обо всем этом живет в народе. От одного к другому переходит, как сказка или там песня. Так что всякий знает: кто в этакие времена вперед забегает да самое трудное на себя берет, того или сожгут заживо, или голову снесут, или застрелят, как в девятнадцатом году, после коммуны! Мужик – он памятливый, потому и не спешит выбираться из лачуги своей, даже когда великое дело делается.


large_husz_ora

А кто человека сделал из сына твоего? Врач из него вышел или голь перекатная, прислужник господский?! И не он ли построил дом себе  - или в хлеву, в сарае живет, как жил ты сам со мной вместе, потому что то и был хлев, да и для хлева-то, для скота, не годился?! А кто выстрадал все это, как не отец твой, не дед, как и другие бедняки во все века! Но вспомни-ка и то, что я говорил тебе в свое время: не прячься, не отходи в сторону, не допусти, чтобы другие взяли в свои руки революцию! […] и все-таки даже при всем этом твоей стала эта страна! Поголодал ты ради этого, забрали у тебя и муку, и пшеницу, и картошку твою, все сусеки выскребли, но сын твой учился бесплатно! Врачом стал бесплатно! Лекарства ты получал бесплатно! Из бараков батрацких выбрался! Так кого ж ты тогда к стенке поставил?.. Будь же проклята рука твоя, что ружье на меня подняла… […] А на него ты поднял руку? На милостивого господина своего? В него стрелял ты, когда он жизнь твою крал у тебя, да не затем, чтобы на это дом тебе, завод, школу построить, чтоб детям твоим лучше жилось, а затем, чтобы прихотям своим потакать, шлюху содержать, кучера, карету, замок свой… Ну так становись же передо мной! Пришел час и мне с тобой рассчитаться.
Перевод Е. Малыхиной


33283 1949 kav

Венгерский оригинал последнего фрагмента:
„           Hát ki csinált embert a te gyerekedből? Orvos lett a fiadból vagy földönfutó, urak cselédje?! Házat épített-e, vagy ólban, pajtában lakik-e, mint magad laktál énvélem együtt, mert az volt az, még ólnak sem jó, baromnak sem! Ki szenvedte ki az árát, ha nem a te apád meg annak az apja meg mind-mind a szegénységnek az embere a sok történelemben! De emlékezzél csak, amikor mondtam néked: Ne bújj el, ne álljál félre, ne engedd, hogy más vegye a kezébe a te forradalmadat! […] S még ekképpen is a tied lett ez az ország! Megéheztél érette, liszted, búzád, krumplidat vitték, padlásodat seperték – de a fiad, az ingyért tanult! Orvost ingyért kaptál! Patikát ingyért kaptál! A cselédházból kiköltöztél! Hát akkor kit állítanál a falhoz?… Az úristenit a kezednek, amelyik puskát fog énrám… […] Arra emeltél-e fegyvert? Az uraságra? Arra lőttél-e, amikor az életedet lopta tőled, s nem hogy házat, gyárat, iskolát építsen belőle, hogy a gyerekednek jobb legyen, hanem a maga passziójára, kurvát, kocsist, hintót, palotát hogy tartson!… Hát így állj szembe vélem! Ez most az én számadásom!          ”
– Igazgató Jóska mondta Balogh Antinak a XVIII. fejezetben



84337 1960


maxresdefault


87288 1971


128139 1958


143662 1961


Húsz_óra_-_földosztás

Илл.: кадры из фильма Húsz óra (1965) и фотографии венгерских деревень (1947-1961) из http://www.fortepan.hu/.


Husz_Ora_1__37009.1536684879.1280.1280


Tags: Венгерская_литература, ХХ_век
Subscribe

Featured Posts from This Journal

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 6 comments