Картинка в сети попалась неожиданно.
В Москве, и Историческом музее, венгерский блогер A Wang folyó увидел редкую вещь – нечто, в России напоминающее ему о Венгрии (Kevés alkalommal találkoztam Moszkvában Magyarország – Немного встречал я Венгрии в Москве).
А именно – картину, датированную 1791 годом, под названием «Политические весы, или Европейский баланс сил». Или, как принято её атрибутировать, Г. Скородумов. Баланс Европы в 1791.
Картина изображает некий приморской пейзаж, причём рисунок берегов напоминает о «горках» русской иконописи; понятно, где художник азам искусства обучался. Справа – город с башнями, церквями и стеной. Подписано: «Данциг».
А в центре – большие весы и девять персонажей, символизирующих разные государства, этот самый баланс обеспечивающих.
Все они пронумерованы и подписаны:
1, А – «россиянин», «один да грузен»
2, В – «турок», «помогите»
3, С – «венгерец», «писать горазд»
4, Д – «прусак», «городами дополняй»
5, Е – «агличанин», «натягиваю»
6, F – «голанец», «довольно ли»
7, G – «поляк», «слуга покорный»
8, Н – «датчанин», «посмотрим»
9, J – «швед», «кто больше»
Буквы после цифр вынесены в отдельную надпись, но тут пусть будут в одном списке вместе – так нагляднее.
Конечно, для ясности сюжета номером первым следовало бы обозначить турка – о борьбе против него речь идёт; собственно, он и собрал здесь остальных восемь, которые иначе непременно устроили бы свару между собой.
Но турок идёт под номером 2, а под номером 1, естественно «россиянин». Изображён в профиль, штаны красные («Награждён красными революционными шароварами, товарищ командир»), стоит спокойно, с достоинством, сабля на плече (а что естественность этого положения не отменяет того факта, что сабля визуально пересекает горло изображённого, – так этого художнику никто объяснить не успел).
Реплика побеждённого и придавленного платформой весов турка: «Помогите». Война проиграна, Крым, Тамань и Очаков по Ясскому мирному договору отошли Российской империи, чалма слетела с головы, но рука ещё держит кинжал.
Реплика победителя-русского: «Один да грузен». Грузен, весом, мощен – все синонимы будут к месту, тем более что убедительнее разговоров само положение весов, явно указывающее на наиболее весомую, «грузную» роль именно этого героя.
У другой, более лёгкой чаши весов наблюдается целая компания.
На платформе стоит в камзоле с красными отворотами пруссак. Протягивая руки в сторону изображённого рядом Данцига, он произносит: «Городами дополняй!».
Стоящий на земле рядом голландец (подписано «голандец», вторая Л добавлена выше), одетый во что-то коричневое, рембрандтовское и явно гражданское, с красными бантиками на чулках, подкладывает на платформу весов деньги в мешках. Восемь уже лежат; он добавляет девятый мешок и спрашивает: «Довольно ли?»
Самым несуразным образом ведёт себя англичанин, который пытается склонить в свою сторону чашу весов, зацепившись за их балку. А ещё соотечественник сэра Исаака Ньютона! Как раз на англичанина, кстати, направлен взгляд изображённого в профиль русского; кажется, он усмехается.
Совсем сбоку, с правого края картины (к тем, что в центре, мы ещё вернёмся, там главная интрига), печальный, снявши шляпу, стоит в розовом кафтане «поляк». В действии он не участвует. Его реплика: «Слуга покорный». Если картина действительно написана в 1791 году, то художник – пророк: через два года, в 1793 г., польский вольный город Гданьск в результате раздела Польши, достанется Пруссии и снова станет Данцигом, до 1945 года.
На срединной точке весов – швед с вопросом «Кто больше?», у опоры, в центре композиции, но в позе абсолютной индифферентности (руки в карманах) – датчанин; его реплика: «Посмотрим».
Но!
Почему и заинтересовала эта, в художественном отношении вполне посредственная картина автора блога, у которого я её увидела, – на первом плане, ближе всех к зрителю, в центре, лицом к нам – «венгерец».
A magyar külsejében talán a nadrágot lehet huszárosnak nevezni, a többi mintha nélkülözne minden ún. magyaros jellegzetességet. Kifelé néz a képből, s féltérdre ereszkedve a mérleg egyik serpenyőjében található tintatartóba mártja tollát. „C” betűje mellett ez áll: piszaty goraz. Értelmezni a gorazd jelentéséből tudom, ami annyit tesz: „alkalmas, ügyes”. Kardját a csúcsánál fogja bal kezével, ami arra utalhat, hogy harcolni már nem akar, írásra viszont alkalmas, írni ügyes. Középen a mérleg fájának támaszkodva – az orosznak háttal! – bámészkodik a dán. Kívülállóként mondja: Poszmotrim – meglátjuk!
Он смотрит за пределы картины, но не на зрителя. Взгляд опущен, брови подняты. Выражение – спокойно-задумчивое, чтоб не сказать мечтательное.
А усы? Усы где?!
На голове высокая шапка с пером. Что-то такое, надо полагать, имелось в виду. Сапожки красные. Треугольники на бёдрах художник отметил и запомнил, хотя и не понял.
Шпагу венгерец держит странным образом. Не за рукоять, а за клинок, за самый кончик. И не держит, а так, придерживает, рукой расслабленной и нежной, как дама держала бы веер. Причём – левой. Правая рука его, сжимающая гусиное перо, протянута к платформе весов, точнее к стоящей на ней чернильнице. Он макает перо, не глядя. Его реплика: «Писать горазд».
Положение его в пространстве таково, что ко всем прочим персонажам он оказывается стоящим спиной. Автор блога комментирует так: harcolni már nem akar – «воевать больше не хочет».
Az 1780-90-es évek fordulóján viszonylag nagy volt ez a szerep, még ha nem is önálló aktora a magyarság az európai politikának. Súlyt azonban nyilván a II. József elleni majdnem lázadás ad neki, aminek következtében Ausztria elbizonytalanodik és képünk megszületésének évében, a cárnőt elhagyva megköti a török háborúban a szvisovi (Bulgária) különbékét, amiben lemond a korábban elfoglalt Belgrádról. A poroszok a törökkel kötöttek szövetséget, II. Lipót kénytelen volt visszakozni, így a háborút Oroszország egyedül folytatta. Ezt a helyzetet ábrázolja a térdeplő huszár tollal a kezében. Most már csak önmagunkra fókuszálva: az 1791-es szvisovi békével zárult az utolsó (osztrák-)magyar – török háború 50 ezer magyar részvételével, soraikban az akkoriban európai hírűvé váló huszársággal.
«На рубеже 1780-90 гг. роль венгров была относительно большой, хотя и не являлись независимыми субъектами европейской политике. Однако притеснения Иосифа II почти готовят бунт, поэтому Австрия не чувствует себя уверенной, и в год написания нашей картины, оставив царицу саму разбираться с турками, австрийцы заключают сепаратный мир и уходят из ранее занятого Белграда. … Мирный договор (szvisovi (Bulgária) különbékе) 1791 года завершил последнюю (австро-)венгро-турецкую войну, в которой 50 000 венгерских гусар стали европейскими знаменитостями».
На подписание этого сепаратного мира и намекает, видимо, реплика венгерца.
Картина существует и в другой версии, гораздо более примитивной, но странным обозом числящейся также за Гавриилом Стародубовым.
Нумерация персонажей там другая. Тот, кому присвоена реплика «я писать горазд», теперь – № 2, но что особенно любопытно, он уже не «венгерец», а «римский», то есть имперский, то есть габсбургский, то есть представитель Священной Римской империи вообще, а не конкретно Венгрии.
На ещё одной версии, приведённой в книге Владимира Лесина, пишущий – опять «римский».
Забыли совсем про венгерцев.
В точности по слову Петера Эстерхази: «…вблизи — венгры кажутся самым высокомерным народом. А издали… издали их не видно».
P.S.
Из тех же времён, из XVIII века, попадалась мне ещё одна политическая карикатура. Там главные нации Европы сведены в таблицу по главным чертам характера. Понятно, что «черты характера» – чистый анекдот («Научные знания немцев: юриспруденция; Времяпровождение французов: мошенничество; Воинские добродетели турок и греков: лень; Конец жизни русских: в снегу»), но кое-что, кажется, попало в этот анекдот не без основания, скажем так.
Венгры там описываются следующим образом:
Манеры: вероломны
Характер: очень жестоки
Склад ума: избыточный
Темперамент: кровожадный
Научные знания: латинский язык
Одежда: разноцветная
Недостатки / пороки: предательство
Склонности: к мятежу
Недуги: эпилепсия
Страна: плодородна и богата золотом
Воинские добродетели: сопротивление
Почитание: самых активных
Предводитель: неизвестен
Страна изобильна: всем
Времяпровождение: праздность
Сравнение с животными: волк
И, в итоге:
Конец жизни: от сабельного удара.
Любопытно, какая характеристика была бы сочтена более лестной, если бы сами «венгерцы» увидели в том столетии обе версии, про смерть от сабельного удара или про «писать горазд»?