По Будапешту маленькой компанией

Новый экземпляр в «Коллекции двориков», но до двориков ли тут! Лестница… Какая лестница!




Познавательная ценность этого поста минимальна: дом этот и без меня будапештцам прекрасно известен, о нём много написано, его берегут…




Можно было бы просто почитать то, что уже о нём опубликовано, рассмотреть фотографии (здесь или здесь). Но дело в том, что я в него попала. Зашла. Увидела лестницу.
И не могла оторваться.
( Collapse )

via

Да знаете же! Ему вчера 75 исполнилось. Не узнаёте?

Тогда воспользуюсь загадкой, заданной некоторое время назад ув. gatoazul.
«Лицензию для производства этой штуки Советский Союз купил за пять миллионов долларов. Производили ее 17 заводов, и за несколько лет наштамповали сто  тысяч экземпляров.
И это при том, что вещь была совершенно бесполезная практически. Ее нельзя было ни надеть, ни съесть, ни почитать, ни как-то разумно использовать в хозяйстве. О промышленном применении можно было вообще не заикаться.
Зато она была разноцветная.
( Collapse )

Парижский двор, волшебное здание, реставрация которого началась в 2015 году, кажется, готов к открытию. Вход под хрустальный купол ещё закрыт, но в помещения первого этажа уже въезжают магазины. Вчера как раз проходила мимо – а там витрины готовят, коробки вносят, и лица у всех азартные и счастливые.




А шла я в Библиотеку иностранной литературы, поскольку Анна Панцирева открывала там свою выставку живописи в китайских традициях. Пионы, рыбы, иллюстрации к Дао дэ цзин:
( Collapse )

Не были мы пока в городе Солнок, а там такое происшествие, оказывается. Ветром сдуло медного петуха с кальвинистской церкви. Упасть не упал, но держался на 34-метровой высоте, кверху лапками, вниз гребешком, только зацепившись за проволоку громоотвода.  Но вчера промышленные альпинисты забрались, снова установили его над Солноком. И
Петушок с высокой спицы
Стал стеречь его границы.
( Collapse )




Инф и фото

На стены ректората падают солнечные отражения от окон университетских аудиторий.




Министерство сельского хозяйства и его герои.


( Collapse )

Варламов объясняет, откуда взялись городские микрорайоны. Возвращается к застройке XIX века и рисует жуткие картины:

Развитие промышленности и рост городского населения вели к тому, что кварталы становились очень плотными. Застройщик пытался максимально заполнить участок. Вдобавок интенсивная застройка территорий была выгодна владельцам земельных участков, которые в таких случаях соглашались бесплатно отдавать землю под застройку улиц. В конце XIX века Берлинский строительный регулятив узаконил строительство многоэтажных жилых домов с очень небольшими внутренними дворами, так называемых арендных казарм.




Во Франции нормы обязывали делать дворик 30 квадратных метров, а если туда выходили только технические помещения, то можно было сделать всего 8! Да, алчность застройщиков привела к появлению дворов-колодцев, лишенных воздуха и света. Подобная застройка встречается везде, от США до Питера, и конечно, была распространена и в Европе. Дворы тогда не несли рекреационной функции, туда выходили в основном помещения для прислуги, черные лестницы и технические помещения. Само же пространство дворов использовали для хранения угля и дров, складирования мусора. В общем, картина была безрадостная.




А теперь посмотрим на дворики Будапешта.




Развитие промышленности – наблюдалось.
Рост городского населения – еще как. См.: График роста населения Будапешта
Но картина получалась совсем иная.

Вот потому я о них и пишу, потому о них на каждой экскурсии и рассказываю.

Народ пишет, собираются сносить здание фабрики.
Оно старое, построено в 1912 году как пивоваренный завод, на улице Maglódi, и не используется с 2009 года.




( Collapse )

Занесло нас на окраину Будапешта.


Оказалось, картинки в тему.
Сегодня увидела новый текст Г. Ревзина "Как устроен город", на сей раз - о фабрике:
Фабрика вытащила производство из каждого двора, собрала вместе и поместила в отдельное здание. Примерно так же, как до того, в XVII веке, театр собрал со всего города происходившие на площадях и улицах мистериальные драмы и представления и поместил их в отдельный ангар.
( Collapse )

Григорий Ревзин:
Пятиэтажка в каком-то смысле — самое великое произведение архитектуры, оно повторено миллионы раз в СССР, в странах соцлагеря, во Вьетнаме, в Индии, в Африке, где только мы их строили. Мы начали с пяти метров на человека, СССР распался при 15 метрах на человека, сегодня в России — 25 метров. Это колоссальный цивилизационный прорыв.

Но ему есть цена. Я сейчас не говорю о том, что произошло с городами, хотя это более или менее очевидно. Ле Корбюзье говорил, что дом — это машина для жилья. Тогда город — это парковка. На том уровне качества пространства, который достигается на большой парковке, мы города и строим. Это плоскость с дорогами для транспорта и индустриально изготовленными контейнерами для людей.

Это парковка, но машины с нее не уезжают, а прямо отправляются в утиль. Мы — первое или второе поколение людей, которые живут дольше своих домов.


Дома теперь несут в себе идею того, что они превратятся в мусор. Это упаковка для жизни, которая должна выбрасываться, как пакет.

https://www.kommersant.ru/doc/3455335